«Всё - в человеке, всё для человека! Существует только человек, все же остальное - дело его рук и его мозга! Человек! Это - великолепно! Это звучит... гордо! Хорошо это... чувствовать себя человеком!.. Я - арестант, убийца, шулер... ну, да! Когда я иду по улице, люди смотрят на меня как на жулика... и сторонятся и оглядываются... и часто говорят мне - "Мерзавец! Шарлатан! Работай!" Работать? Для чего? Чтобы быть сытым? Я всегда презирал людей, которые слишком заботятся о том, чтобы быть сытыми... Не в этом дело! Человек - выше! Человек - выше сытости!..»

Этот яркий образ, созданный Максимом Горьким, образ человека, опьяненного своей безграничной свободой, во многом определил судьбу трагического ХХ века. Слова «буревестника революции» неспроста были исполнены пророческого пафоса - если Бога нет, тогда все позволено человеку ...
Человеку позволено всё...

Он даже может безнаказанно стать на место Бога, поднять к небу сжатый кулак - и поставить памятник Иуде... И тот же человек может броситься в ледяную воду, рискуя своей жизнью ради незнакомого ребенка... Один и тот же человек может кричать в своих книгах: «Подтолкни падающего!» - а в жизни быть робким и стеснительным мечтателем, вызывающем симпатию самых простых людей - каким и был Фридрих Ницше... Странное все-таки это существо - человек!...

На портике Дельфийского храма неведомый мудрец начертал: «Познай себя». Этот призыв поставил перед человечеством задачу не из легких - понять, что же такое человек?

Когда этот вопрос задали Платону, он ответил: «Человек - это животное, только без шкуры». Вскоре к нему пришел Диоген, известный своей скандальной репутацией. Он принес Платону ощипанного петуха и спросил, является ли этот петух без перьев человеком... Ученик Платона, Аристотель, запомнив этот урок, говорил о человеке уже как о животном, наделенном разумом... На этом древняя мысль философов была вынуждена остановиться - ведь сначала надо было понять, что же такое разум...

Но был и другой ответ на вопрос о человеке. На Ближнем Востоке жил еврейский народ.  Этот народ бережно хранил то, что было открыто Самим Богом: человек - не просто «разумное животное», но «животное, получившее повеление уподобиться Богу».Что стояло за загадочными словами - «образ и подобие Божие» - в то время могли только догадываться. Глубина этих слов раскрылась с рождением Иисуса Христа, Сына Божия - и Сына Человеческого. Адам, первый человек, был создан для вечной жизни в раю. Устремляясь всей душой к своему Творцу, пребывая в Его безграничной любви, Адам и Ева были призваны объединить весь сотворенный мир - и привести его к Богу. Человек был поставлен между Невидимым Богом и видимым миром как связующее звено: его душа постоянно общалась с Богом, телом же человек пребывал на земле. Об этом вдохновенно говорит Г.Р. Державин:


Человек был призван стать для остального мира тем, кем Бог был для него самого - источником освящения, любви, гармонии и счастья. Но прародители не удержались перед соблазном своими силами стать богами помимо Бога: уж больно проста и заманчива была речь змея. И человек все-таки ослушался Бога, нарушил запрет - а богом так и не стал: совершенный грех поселил в его сердце сладкий дурманящий яд самолюбия, который занял в душе место Бога. Отвернувшись от источника жизни - Бога - Адам попадает в цепкие объятья смерти. С этого момента природа воспринимает чело-века не как покровителя, а как врага, и отказывается его слушаться.
Но Божественный замысел не был уничтожен грехом человека: призвание первого Адама будет выполнено вторым Адамом, Иисусом Христом.

И действительно, Христом открывается новая страница в истории человечества: стена отчуждения между человеком и Богом разрушена Воплощением, зараза греха истреблена Крестной смертью, и сама смерть побеждена Воскресением! Христос становится родоначальником нового человечества - рождающегося не от плоти и крови, но от Духа. Отныне главной задачей человека становится уподобление истинному Человеку - Христу, причем уподобление не внешним образом, но через непосредственное приобщение Ему в Таинствах Церкви.

В словах М. Горького  - «Человек - выше сытости!» - скрыта глубокая истина. Человек не только выше сытости. Он не только выше жалости. Он выше всего видимого мира, ибо в нем - начало Вечности. И никуда не скрыться от этой жажды Вечности. Именно в этой жажде - ключ к при-знанию безбожника Кириллова в «Бесах» Достоевского: «Я мучаюсь из-за Бога всю жизнь». И в этой жажде - источник вечной жизни тех, кто открывает себя Богу. «Если Бога нет - все дозволено». Но если Бога нет - то нет и человека. Ибо тогда всё - абсолютно всё - равно. И в этой жуткой очевидности нельзя не ощутить запаха тления... Но нет же, нет: